Один раз был такой тост.
Глубоко-глубоко в подводных горах была глубокая пещера. И на самом глубоком дне самой глубокой пещеры была самая страшная расселина. И в самой глубокой части этой страшной расселины была широкая трещина. И в самой глубокой части трещины был поворот. И в самой дальней части поворота был домофон. И жил там на втором этаже красавец и гуляка Ктухло Лавкрафтидзе.
И не было ни на море ни на суше никого веселее, чем Ктухло. От его песен хотелось петь, от его стихов – стихи читать. От его рассказов – гладить кота и слушать. Черепахи горохом какали, рыбки кушали друг-друга,а русалки икру метали, когда шел Ктухло Лавкрафтидзе со второго этажа.
Придет – его сразу на почетное место посадят, скажут: “садись, Ктухло, дорогой! Как жена? Как дети? Как мопед?”
И начинается веселье.
И гладят, читают, слушают. И поют тоже.
Но все привыкли, что Ктухло Лавкрафтидзе как кока-кола праздник к нам приходит. И разучились сами веселиться. И заскучал веселый Ктухло, и заснул.
Уж они этого Ктухло будили-будили, будили-будили, спит Ктухло Лавкрафтидзе, не просыпается.
А как Ктухло накрепко заснул, так и совсем праздники исчезли.
Так станем же веселиться и петь так, чтоб с первого этажа пожарные прибегали.
А то как-то Ктухло всё..